Российский рынок систем противодействия (БПЛА) вышел на второе место в мире

Российский рынок систем противодействия беспилотным летательным аппаратам (БПЛА) демонстрирует впечатляющие темпы роста. Однако его развитие носит хаотичный и во многом реактивный характер. Согласно исследованию SK Capital, выручка компаний в этой сфере достигла в 2024 году 42 млрд рублей, что вывело Россию на второе место в мире с долей в 23% глобального рынка. Лидером остаются США (35%, или $700 млн), а третье место занимает Китай (8%, $160 млн). Эти цифры красноречиво свидетельствуют о масштабе и стратегической важности отрасли для национальной безопасности.

Структура российского рынка средств противодействия БПЛА обладает ярко выраженной спецификой. До 90% всего объема рынка в 2024 году пришлось на средства радиоэлектронного подавления (РЭП). Это напрямую связано с накопленным опытом боевого применения средств РЭБ против дронов, который сделал Россию одним из мировых лидеров в этой узкой области. Ожидается, что до 2030 года рынок будет стабильно расти со среднегодовым темпом роста (CAGR) в 23%, что обусловлено высоким внутренним спросом, хотя экспортные возможности пока остаются ограниченными.

Одной из ключевых особенностей рынка является его фрагментированность. Около 45–50% объема формируют всего десять крупнейших компаний, в то время как общее число игроков оценивается в 130. Примечательно, что более половины из них — новые компании, возникшие уже после 2022 года, который стал точкой взрывного роста. Этот бум привел к масштабной перестройке смежных отраслей: компании, изначально специализировавшиеся на радиоэлектронике, кибербезопасности или производстве беспилотных авиационных систем (БАС), активно диверсифицировали портфели под новые вызовы.

Аналитики выделяют четыре основных категории игроков:

• Примерно 50% — это новички, сфокусированные исключительно на антидроновых решениях.
• Около 20% — производители электронно-компонентной базы (ЭКБ), которые начали выпускать конечные продукты (системы РЭБ и разведки), используя собственные компоненты.
• Еще 10% составляют интеграторы систем безопасности,
• и лишь 3% — это компании, которые изначально и исторически работали в области РЭБ и радиоэлектроники.

Такое распределение указывает на формирование совершенно новой экосистемы.

Однако бурный рост породил и системные проблемы. Главная из них — дефицит экспертизы у заказчиков. При осуществлении закупок они часто ориентируются на минимальную стоимость и скорость внедрения, что в итоге приводит к приобретению неэффективных решений. Процесс носит импульсивный характер: всплески активности следуют за публичными инцидентами, такими как операция «Паутина», когда спрос диктуется не стратегической необходимостью, а сиюминутной реакцией на угрозу.

При этом сама природа угрозы стремительно эволюционирует. Опасность исходит уже не только от БПЛА военного назначения со стороны Украины в контексте СВО. Массовая доступность коммерческих дронов и размытая граница между военными и гражданскими технологиями создают долгосрочные риски для архитектуры безопасности критической инфраструктуры даже после завершения конфликта. Под угрозой оказываются объекты энергетики, транспорта, связи и правительственные учреждения, независимо от их удаленности от линии фронта.

На этом фоне закономерно растет интерес к альтернативным и более сбалансированным технологиям противодействия. Активно развиваются системы на основе искусственного интеллекта для обнаружения и классификации дронов, акустические детекторы, кинетические методы (сети, пушки) и средства направленной энергии (лазеры). Однако их широкое внедрение сдерживает жесткая экономическая модель, где стоимость системы защиты не должна превышать потенциальный стоимость ущерба от угрозы. Это создает серьезный вызов для разработчиков дорогостоящих высокотехнологичных решений. Таким образом, российский рынок стоит на перепутье: от хаотичного роста, вызванного военным спросом, ему предстоит перейти к зрелому, технологически разнообразному и экономически сбалансированному развитию для противодействия угрозам будущего.